Содержание >> Применение акта амнистии к убийце >

30. Пятое предварительное расследование

В Москве была весна 2000 года. Стоял апрель. Слушание в Московском городском суде по кассационной жалобе юридического центра «ТИАН» было назначено на двадцать восьмое число. Я ждал этого суда. Но в двадцатых числах апреля мне был звонок из города Калязина. Говоривший представился следователем Лисициным. Он мне сказал, что ему поручено провести дополнительное расследование, что он его заканчивает, и приглашает меня или моего законного представителя шестого мая для ознакомления с результатами. На что я голосу в трубке резонно заметил, что мне необходима для этого повестка. Тот в свою очередь возразил, сказав, что по закону он обязан меня «известить», а каким именно способом, в законе не указано. И посему повестку он высылать не намерен. На этом наш разговор закончился.
Я, конечно, немедленно в УПК: статья 155 УПК РСФСР "Порядок вызова свидетеля" обязывает вызывать свидетеля или потерпевшего повесткой, но допускает и вызов телефонограммой. А если свидетелю (потерпевшему) ехать за тысячу километров? Закон определенно сомнительный. Причем как в отношении свидетеля, так и в отношении потерпевшего. Потому что для совершения правосудия (а именно для этого нужны в уголовном процессе свидетели и потерпевшие) допустившее преступление государство перекладывает материальные затраты на пострадавших от преступлений. И потерпевшие, как и свидетели, конечно, никогда не поедут ни за тысячу километров, ни за пятьсот. А именно это и надо таким следователям, как Давыдов, Бородкин или Виноградов, и руководящим ими прокурорам. Будут фамилии и еще, и вы их узнаете. Этот закон значительно увеличивает число степеней свободы подобным юристам, чем они с успехом и пользуются.
А какой же должен быть этот закон, чтобы он не то чтобы наилучшим образом обеспечивал правосудие, а просто не мешал? Нет ничего проще: свидетель (потерпевший) вызывается повестной, дорога туда и обратно бесплатная, средняя зарплата по месту работы сохраняется, свидетель вызывается один раз при проведении следствия и один раз на слушание в суде. Вот и весь закон.
А как эта статья прописана в новом УПК РФ?
Граждане! Эта статья - ярчайший пример проистекания с самого верха откровенной лжи в нашем обществе, от самых истоков власти, от Государственной Думы - часть 3 статьи 42 "Потерпевший" гласит: "Потерпевшему обеспечивается возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением, а также расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя, согласно требованиям статьи 131 настоящего Кодекса." Никто никогда меня даже не спрашивал о моих расходах, и спрашивать не собирался, и спрашивать вообще не должен, потому что эта часть статьи 42 УПК РФ - это не закон, а ничем не обеспеченная декларация. В УПК РФ множество раз встречаются два слова: "обязан" и "обеспечивает". Наличие слова "обязан" указывает на то, что эту статью закона все-таки надо исполнять, а наличие слова "обеспечивает" указывает на декларативность соответствующей статьи закона, то есть на то, что исполнять ее никто не обязан.
Например, часть 3 ст.46 "В случае, если защитник участвует в производстве по уголовному делу, в материалах которого содержатся сведения, составляющие государственную тайну, и не имеет соответствующего допуска к указанным сведениям, он обязан дать подписку об их неразглашении". Результат применения слова "обеспечивает" см. выше.
Итак, часть 3 статьи 42 УПК РФ - эт о, конечно не закон, это заглушка в том месте, где должен быть закон. Сомнительным этот закон можно окрестить с совершенно чистой совестью. Присвоим ему следующий по порядку номер - СЗ №6.

Так, с законом разобрались, вернемся к нашим баранам. Буквально через день после этого разговора с незнакомым мне следователем Лисициным я узнал, что слушание в Московском Городском суде перенесено с двадцать восьмого апреля на двенадцатое мая того же 2000 года. Оно было и понятно: 28 апреля был последним рабочим днем перед чередой праздничных дней. Такой день в России тоже был не очень-то рабочим – не больше, чем наполовину.
К следователю Лисицину я не поехал – шестого мая я должен был быть на работе. Каково же было мое удивление, когда шестого мая мне снова позвонил на работу следователь Лисицин, и категорически пригласил меня для ознакомления с результатами предварительного расследования именно на 12 мая 2000 года. Он же мне сообщил, что уже выслал в мой адрес соответствующую повестку.
Всякие совпадения случаются в жизни, но в случайность этого совпадения мне верится с трудом. Помните звонок мне адвоката Волкова 5 сентября 1997 года, в день передачи уголовного дела из прокуратуры в суд, с приглашением неофициально посетить Генеральную прокуратуру? Это «совпадение» из той же серии. Я подозреваю, что следователь Лисицин перенес дату моего ознакомления с результатами дополнительного расследования – юридически обязательную процедуру - на двенадцатое мая только с одной целью – чтобы я не смог принять в нем участия. Но для этого ему должно было быть известно о назначении на 12 мая слушания по моему гражданскому иску в Московском городском суде.
Я не исключаю, что это "совпадение" - дело рук адвоката Муратова А.И. И действительно: если адвокат Муратов мог позвонить в Тверской областной суд с просьбой предупредить меня об отмене слушания, если он мог без моего ведома звонить судье Лебедеву Л.М., то отчего бы ему не позвонить и следователю Лисицину? Двенадцатого мая в Калязин я, конечно, не поехал. Двенадцатого мая 2000 года состоялся суд в Московском городском суде.

ВОПРОС 80: Достаточно ли оснований утверждать, что перенос даты ознакомления с результатами дополнительного расследования на 12 мая 2000 года – день слушания по гражданскому делу в Московском городском суде – был сделан следователем Лисициным «с подачи» адвоката Муратова А.И.? ГОЛОСОВАТЬ

 Вперед