Содержание >> Отмена применения акта амнистии >

30. Встреча с Татьяной Скрипкиной у здания Государственной Думы в Охотном ряду, мечта прокурора и некоторые размышления по пути на работу

Время шло. Настал август 2002 года. Я два с лишним месяца не общался с помощником депутата Гудкова Г.В. Скрипкиной Татьяной Владимировной. Во время нашей последней встречи в конце мая 2002 года и затем, направляя ей недостающие сведения через интернет, я «загрузил» Татьяну Владимировну полной информацией по моему делу. Что я мог ещё поделать? Я понимал, что у депутатов и их помощников июнь месяц – самая горячая пора – как у студентов перед каникулами. А в этом году они работали еще и июль месяц. Потом у них должен быть отпуск. Сам я позвонить Татьяне Владимировне не считал возможным: такие дела не должны забываться. А если почему-то «забылись», то напоминать – самое последнее дело. Это как давать взятку за правосудие. И я ждал.
Татьяна Владимировна позвонила мне в середине августа 2002 года. Мы встретились возле здания Государственной Думы РФ в Охотном Ряду; она передала мне то, что обещала еще в мае месяце – официально полученную копию приложения к диплому Малькова с сопроводительным письмом на имя депутата Гудкова Г.В. Я рассказал ей о развитии событий по делу. На этом расстались. Татьяна Владимировна обещала в ближайшее время мне позвонить, но с какой целью – не сказала. А я в метро по пути на работу раскрыл приложение к диплому Малькова И.В. Посмотрим, что он там изучал: "Анатомия человека», «Физиология человека», «Биомеханика», «Спортивная борьба с методикой преподавания», «Советское право». Как пишут в таких случаях в обвинительных заключениях, обвиняемому было хорошо известно об опасности для жизни человека сильных ударов в голову, особенно в височную область, а также об опасности для жизни человека сильных ударов "тупыми твердыми предметами" по туловищу человека, в котором располагаются жизненно-важные органы (то есть органы, прекращение деятельности которых несовместимо с жизнью человека), а именно - сердце, легкие, печень, почки; также обвиняемый имеет профессиональные навыки силового воздействия на человека; кроме того обвиняемому хорошо известно об общественной опасности предпринятых им деяний и об ответственности за эти деяния. Известно также, что предмет «Биомеханика», рассматривая тело человека как систему рычагов и тел и осей вращения, предназначен для достижения человеком максимальной эффективности при использовании собственной физической силы, в том числе для нанесения максимально точных и сильных ударов, что необходимо в разных видах спорта.
Да, такое уголовное дело - мечта прокурора, и мечта адвоката потерпевшего. Это же какую обвинительную речугу мог бы состряпать каждый из них. И адвокату обвиняемого, будь он даже сам Окунь Марк Исакович, некуда было бы втиснуть свое слово. Это как раз тот самый случай, когда максимальный срок по статье оказывается единственно возможным наказанием.
Что же произошло в этом "моем" уголовном деле? Факты говорят о том, что мечта и у прокурора, и у адвоката потерпевшего осталась в точности та же - получить в свою работу подобное уголовное дело. Вот только цели и мотивы... А цели и мотивы оказались противоположными: получить деньги с потерпевшего, получить деньги с преступника, а сделать все наоборот. Я не оговорился - прокурор тоже получает деньги с потерпевших, он получает их в зарплату. Это наши (и моей жены в том числе) налоги, которые мы исправно платили всю свою жизнь.
Нас учили, что деньги являются мерилом произведенного общественно-необходимого продукта - товара. Больше товара произвел (и продал) - больше денег получил. Однако деньги, которые получают с преступника прокурор, судья, судмедэксперт и адвокат потерпевшего уже являются не мерилом товара, они являются мерилом чего-то еще, что противоположно понятию "общественно необходимый продукт". Что же это? Если "общественно необходимый продукт" - это то, что необходимо для нормального развития общества, то есть то, что необходимо для жизни, что поддерживает жизнь, то противоположным понятию "общественно необходимого продукта" является, насколько я понимаю, только то, что эту самую жизнь уничтожает, то, что поддерживает смерть. Итак, прокурор, судья, судмедэксперт и адвокат потерпевшего получают с преступника деньги за то, чтобы они как раз не произвели "общественно необходимого продукта", то есть того, что необходимо для нормального функционирования общественного организма, иными словами - чтобы они произвели смерть. Таким образом, мы приходим к тому, что все прокуроры в моем повествовании (как и все прочие фигуранты) на самом-то деле мечтают произвести смерть.
И успешно, как это показывает настоящий опыт, эту свою мечту реализовывают.

Вперед