Содержание >> Первое расследование >

10. Об аневризме и еще немного о законах

 

Итак, мне было сказано, что у моей жены была обнаружена аневризма головного мозга.
Что же такое эта аневризма?
Из словаря иностранных слов: «АНЕВРИЗМА [гр aneuuisma] – ограниченное расширение просвета кровеносного сосуда или расширение полости сердца, выпячивание их стенки вследствие изменений или повреждений ее, например аневризма аорты, аневризма сердца».

Если при таком заболевании сосуда головного мозга человек погибает от пощечины, то никакой следователь никогда не предъявит обвинение в убийстве. И правильно сделает. Только для этого необходимы два условия: доказательство наличия заболевания и доказательство слабости причиненного человеку удара. Доказательством заболевания является обнаруженное судмедэкспертом при вскрытии характерное вспучивание и разрыв в этом месте кровеносного сосуда головного мозга, а силу причиненного удара характеризуют свидетели (если они есть) и последствия удара – оставшиеся на теле телесные повреждения. Вскрытие осуществляет судебно-медицинский эксперт; по закону он имеет право делать вскрытие без чьего-либо присутствия.
В Правилах СМЭ трупа, утвержденных приказом МЗ РФ от 10 декабря 1996 г., в п. 1.9 указано следующее:
«1.9. Судебно-медицинская экспертиза трупа производится, как правило, одним экспертом; в отдельных случаях (сложность и большой объем экспертного исследования, экспертиза трупа иностранного гражданина, экспертиза эксгумированного трупа, повторная экспертиза трупа) - двумя и более судебно-медицинскими экспертами».
Как тебе такой закон, читатель? Один судмедэксперт – по закону! – решает все. И не важно, от старости умер человек, или его убили: все решит седебно-медицинский эксперт. Не кажется ли тебе, бесценный мой налогоплательщик, что этот закон – лицензия на убийство? Лицензия, выданная тому, кто договорится с этим единственным на весь забытый Богом район судебно-медицинским экспертом?
Оч-чень сомнительный закон! Присвоим ему очередной номер - СЗ №2.
Телесные повреждения, оставшиеся на теле человека, перед вскрытием трупа судебно-медицинский эксперт описывает в части «Наружное исследование» соответствующего Акта. Закон не обязывает судебно-медицинского эксперта приглашать кого-либо для проведения наружных исследований. Однако закон разрешает следователю присутствовать при наружном исследовании трупа, если следователь сочтет это необходимым. Но не обязывает, увы, не обязывает. Таким образом, получается, что судебно-медицинский эксперт один решает судьбу уголовного дела, решает судьбу убийцы. И что могут сделать потом следователи, адвокаты, прокуроры и судьи для «свершения правосудия», если судебно-медицинский эксперт написал в своем заключении ложь? Ах, да! В законе написано, что «Заключение эксперта не является обязательным для лица, производящего дознание, следователя прокурора и суда, однако несогласие их с заключением должно быть мотивировано» (ст.80 УПК РСФСР). Что ж, разумно. Непонятно лишь одно: неужели уж так все и отдано в руки одного-единственного человека - судебно-медицинского эксперта? Рассудок диктует, что не должно такого быть. Что говорит закон? Находим статью 180 УПК РСФСР «Осмотр трупа. Наружный осмотр трупа на месте его обнаружения производит следователь в присутствии понятых и с участием врача – специалиста в области судебной медицины, а при невозможности его участия – иного врача. При необходимости для осмотра трупа также привлекается другой специалист». Итак, если наружный осмотр трупа на месте его обнаружения произведен четырьмя лицами, то возможности судебно-медицинского эксперта фальсифицировать материалы уголовного дела существенно ограничиваются. А если осмотр не произведен? Или произведен, но протокол не составлен? Обязывает ли закон следователя выполнять требования статьи 180 УПК РСФСР? Надо полагать, что обязывает. Правда, как-то очень уж ненастойчиво: «Наружный осмотр трупа…производит следователь в присутствии понятых и с участием врача…». И ни слова о том, что в результате осмотра должен быть составлен протокол с четырьмя подписями. Ха-ха! Вот это закон! Осмотрели и разошлись? Что-то не верится!
А как прописана эта статья в новом УПК? Оказалось, что УПК РФ в этой части – копия УПК РСФСР. В статье 178 используются те же нейтральные слова: «Следователь производит осмотр трупа на месте его обнаружения с участием понятых, судебно - медицинского эксперта, а при невозможности его участия – врача». И ни слова о том, что следователь обязан составить об этом следственном действиии протокол за четырьмя подписями. Хороший закон? Для кого он написан? Для торжества правосудия или для того, чтобы все решали один следователь и один судебно-медицинский эксперт?
Присвоим этому закону следующий номер – СЗ №3.
И немедленно, конечно, охота взглянуть на закон, написанный для того, кому следователь должен направить обнаруженный обследованный труп – взглянуть на закон, написанный для судмедэксперта: с какими документами судебно-медицинское учреждение должно принимать на свой баланс труп от следствия? Итак, смотрим Федеральный Закон о государственной судебно-экспертной деятельности в РФ:
«Статья 19. Основания производства судебной экспертизы в государственном судебно - экспертном учреждении
Основаниями производства судебной экспертизы в государственномсудебно - экспертном учреждении являются определение суда, постановления судьи, лица, производящего дознание, следователя или прокурора. Судебная экспертиза считается назначенной со дня вынесения соответствующего определения или постановления».
Итак, постановление следователя - единственный обязательный документ для начала экспертизы. Это – сейчас (указанный закон был принят 31 мая 2001 года). А тогда – в 1996 году? Тогда закона о Государственной судебно-медицинской экспертизе не было, но были «Правила судебно-медицинской экспертизы трупа (согласовано с Генеральной прокуратурой РФ, Верховным судом РФ, Министерством внутренних дел РФ)». И что мы в них читаем?
«Часть 3 «Ознакомление с представленной документацией»;
3.1. Ознакомление (до вскрытия трупа) с представленными документами – постановлением (определением), копией протокола осмотра трупа и места происшествия, медицинскими документами и др. – необходимо эксперту для планирования экспертных действий, выбора методик и приемов вскрытия».
Итак, главный документ, регламентирующий работу судебно-медицинского эксперта, все-таки требует наличие протокола наружного осмотра поступившего трупа, а УПК РФ не предусматривает оформление такого протокола. Случайность?
Ах как сложно иногда воздержаться от сердечных слов в адрес разработчиков наших законов. Интересно, сколько миллионов долларов перекачала в карманы следователей и судмедэкспертов России одна только статья 178 УПК РФ, которая не обязывает следователя составлять протокол наружного осмотра трупа на месте его обнаружения? Конечно вкупе с частью 1.9 «Правил СМЭ трупа» (в которой сказано, что «СМЭ трупа производится, как правило, одним экспертом...».
Итак, по закону, один следователь (в нашем случае – майор Давыдов Виталий Михайлович) и один судебно-медицинский эксперт (в нашем случае – зав. Отдела СМО Кашинской ЦРБ Емельянов Вячеслав Гаврилович) все могут решить между собой. Они все и решили. Пришлось, конечно, и прокурора взять в долю.
Хотя, относительно прокурора кое-кто мне может возразить: "На каком основании?! Где доказательства?!". Согласен. Возражение принимаю. Придется подождать. Доказательства, как говорится, будут предъявлены. Но тогда читателю придется признать, что это не прокурора взяли в долю, а совсем даже наоборот.

Вперед