Министру здравоохранения РФ

 

                                                                        от Гурского Николая Михайловича,

Отнес 16.11.2001 на Рахмановский 3, подъезд  2, комн.148         прож.:  123557, Москва, …

20.11.2001 звонил по тел. 927-28-86 узнать вх. нмер.          

Сообщbли: №113/67 от 16.11.2001 г.                              потерпевшего по уголовному делу

                                                                        №15096, г. Калязин Тверской области.

 

                                                 ЗАЯВЛЕНИЕ

   29 июня 1996 г. в результате последовавших после автомобильной аварии хулиганских действий, совершенных двумя  жителями  г. Калязина, проходивших обвиняемыми по указанному уголовному делу, моя жена Гурская Наталья Аркадьевна была убита ударом кулака в левый висок, а мне были причинены тяжкие телесные повреждения.

   Следствием прокуратуры и РОВД Калязинского района обвинение в убийстве (как и в причинении мне тяжких телесных повреждений) не было предъявлено.

   Постановлением следователя РОВД Калязинского района от 28.09.2000г. преступники были амнистированы.

 

   Непредъявление обвинения в убийстве к преступникам стало возможным благодаря должностным преступлениям, совершенным:

      а) следователями прокуратуры и РОВД Калязинского района;

      б) юридической фирмой, адвокат которой представлял мои интересы на этапе  предварительного следствия;

       в) принимавшими участие в этом деле судебно-медицинскими экспертами.

 

   11.01.2001г. я направил в районный Калязинский суд  заявление с иском о возмещении причиненного мне преступниками материального ущерба и морального вреда. В августе месяце этого года судья Калязинского районного суда сообщил мне, что уголовное дело №15096 якобы утеряно РОВД г. Калязина [1]. 

   По моему заявлению в МВД РФ от 26.09.2001г. дело было найдено, отозвано в Москву, изучено Следственным комитетом при МВД РФ; изложенные в моем заявлении факты «частично подтвердились», в результате чего постановление о применении к преступникам акта амнистии было отменено, а уголовное дело направлено прокурору Тверской области для отмены принятых по делу решений и проведения дополнительного расследования [2]. Таким образом, факт работы на престуников следователей прокуратуры и РОВД Калязинского района Тверской области мною доказан.

  

   Факт работы на преступников юридической фирмы, в которой работал мой адвокат, принимавший участие в предварительном следствии по делу о тяжком преступлении (убийстве), также мною доказан: Пресненский межмуниципальный суд г. Москвы полностью удовлетворил мой иск к этой фирме о возврате мне средств (четыре тысячи долларов США), уплаченных за ее работу на предварительном следствии. Московский городской суд оставил  это решение в силе. Деньги юридической фирмой мне были возвращены [3].

 

 

 

 

   Ниже на основе материалов уголовного дела доказывается, что непредъявление обвинения в убийстве стало возможным благодаря должностным преступлениям,  нарушениям действующего в РФ законодательства, а также невыполнением ведомственных инструкций, допущенным судебно-медицинскими экспертами, принимавшими участие в указанном уголовном деле, а именно:

Емельяновым В.Г., Тарасовой О.И.,  Шишковым Т.Т., Осипенковой Т.К., Барановой М.Я и Томилиным В.В.

 

     По факту смерти Гурской Н.А. в уголовном деле имеются следующие документы:

1.      Справка следователя  Давыдова В.М. от 30.06.96г. (л.д.70) [4];

2.      Постановление о направлении дела по подследственности от 09.07.96г (л.д.2) [5];

3.      Справка следователя прокуратуры Калязинского района Бородкина О.В. от 18.07.96г (л.д.72) [6];

4.      Справка следователя прокуратуры Калязинского района Бородкина О.В. от 31.07.96г.  о его разговоре с судмедэкспертом Тарасовой О.И. [7];

5.      Акт судебно-медицинского освидетельствования трупа Гурской Н.А. №148 от 23.08.96г. [8];

6.      Заключение эксперта №195 от 30.08.96г.  [9];

7.      Заключение судебно-медицинской экспертизы Республиканского Центра СМЭ №41 от 05.12.96г. [10];

8.      Письмо следователя Бородкина от 24.12.96г. и заключение судебно-медицинской экспертизы Республиканского Центра СМЭ №56/41 от 24.12.96г. (дополнительное) [11];

9.      Заключение судебно-медицинской экспертизы Республиканского Центра СМЭ №66 от 27.11.98г. (дополнительное) [12].

10.  Кроме того, имеется еще один документ, не приобщенный к уголовному

   делу: «Врачебное свидетельство о смерти Гурской Н.А. №128 от 29.06.96г. [13].

 

Протокол наружного осмотра трупа

   В уголовном деле отсутствует  протокол наружного осмотра трупа, который, в соответствии с требованиями ст. 180 УПК РСФСР, должен быть составлен «следователем в присутствии понятых и с участием врача – специалиста в области судебной медицины».

   При ознакомлении с результатами предварительного следствия (ст. 200 УПК РСФСР), в котором я принимал участие со своим адвокатом Гоцевым М.В. 08.01.1997г., протокол наружного осмотра в уголовном деле присутствовал. Я сделал из него выписку и сопоставил описание телесных повреждений моей жены, указанные в протоколе, и указанных в акте судебно-медицинского освидетельствования трупа Гурской Н.А. №148 от 23.08.96г.

   В протоколе наружного осмотра, который был подписан судмедэкспертом ЦРБ г. Кашина Тверской области Емельяновым В.Г., размеры телесного повреждения на левом виске моей жены были указаны  следующим образом: «8х8 сантиметров толщиной 2 мм. На волосистой части головы повреждений нет».    А в акте № 148 это же телесное повреждение было описано иначе: «В лобной области слева располагается кровоподтек бледно-синюшного цвета размерами 3х3 см».

   Я  указал на это противоречие в материалах дела своему адвокату Гоцеву М.В. Но мой адвокат не заявил немедленно соответствующего ходатайства, а я в тот момент не знал об этом своем праве потерпевшего по уголовному делу. Более того, мой адвокат и следователь прокуратуры Бородкин О.В. сфальсифицировали протокол ознакомления с результатами предварительного следствия [14] следующим образом. Адвокат Гоцев М.В. записал своей рукой слова «защитник-адвокат потерпевшего Гоцев М.В. в течение шести часов»; после чего они вместе со следователем Бородкиным попросили меня расписаться на протоколе в двух местах.

   Через два месяца,  4 марта 1997г., когда я вновь знакомился с делом со своим новым адвокатом, я обнаружил в этом протоколе приписку перед моей второй подписью, сделанную рукой адвоката Гоцева: «Ходатайств и дополнений не имеем».

   Протокол наружного осмотра тела моей жены из дела исчез.

   Я не смог бы доказать приведенные выше утверждения о фальсификации материалов уголовного дела о тяжком преступлении, совершенные судмедэкспертом ЦРБ г. Кашина Тверской области Емельяновым В.Г., следователем прокуратуры Бородкиным О.В. и моим адвокатом Гоцевым М.В., если бы не еще один документ из уголовного дела.

   В уголовном деле сохранилась справка, написанная рукой следователя Бородкина [6], в которой размеры телесного повреждения на левом виске моей жены указаны такие же, как и в протоколе наружного осмотра тела моей жены: «8х8 см. толщиной 2 мм».

Графическое сопоставление указанных размеров одного и того же телесного повреждения  выглядит следующим образом.

                                8 см.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 


                                                                                                                                                 3 см.

                                                                                                                                                 

                 

 

 

 

 

 

 

Л.д.105 “Со слов Емельянова следует, что удар в лицо Гурской был                      Л.д. 101 “В лобной области слева

Нанесен по лобной области слева. Размеры телесного повреждения                            располагается кровоподтек бледно-

Составляют 8 х 8 см. толщиной 2мм.”                                                                               синюшного цвета размерами 3х3 см.

 

 

   Лично я увидел характер телесного повреждения на левом виске моей жены только на краю могилы в последнюю минуту прощания, и поэтому не имел возможности сопоставить описание этого повреждения в материалах уголовного дела с фактическим и повлиять на дальнейшие юридические процедуры. Кроме меня характер телесного повреждения на левом виске моей жены видели и другие свидетели. Очевидно, что размер телесного повреждения на левом виске моей жены, как он указан в справке следователя Бородкина, соответствует размеру «хорошего» мужского кулака.

 

   Впоследствии мне стало известно, что следователь Бородкин О.В. из прокуратуры уволен.

   

   Вещественные доказательства.

Одежда Гурской Н.А.

   Из материалов уголовного дела следует, что одежда моей жены была окровавлена. Этот факт отмечен в показаниях инспектора ГАИ ДПС Калязинского РОВД  Иванова А.Н.: «Я видел кровь у той женщины на ветровке на правой стороне» [15].

    Однако в описании наружного исследования судмедэксперта Емельянова (акт №148) просто перечислена верхняя одежда Гурской Н.А., результаты исследования одежды Гурской Н.А. отсутствуют.

   Этим также нарушены требования ст.180 УПК РСФСР о необходимости установления внешнего вида одежды и обуви, характера повреждений на одежде, наличие на ней следов, пятен, особых меток (п.5 пояснений к ст. 180 УПК РСФСР).

   Кроме того, судмедэксперт Емельянов не приобщил одежду Гурской Н.А.  уголовному делу, а также не передавал ее родственникам Гурской Н.А.  (то есть мне) - соответствующая расписка в уголовном деле отсутствует.

   То есть фактически судмедэксперт Емельянов В.Г. уничтожил вещественное доказательство по уголовному делу о тяжком преступлении.

  

   Моя джинсовая куртка.

     Из уголовного дела исчезло также другое важное вещественное доказательство -  

моя джинсовая куртка со следами крови мой жены.

Как следует из моих показаний на следствии (протокол очной ставки [16, стр.2]), я подложил под левую сторону головы лежащей без движения на земле  моей жены свою джинсовую куртку. Эта моя куртка 29.06.96г. осталась в ГАИ РОВД г.Калязина, откуда я ее забрал 16.07.96г. и увез в Москву. Впоследствии следователь Бородкин и мой адвокат Гоцев сказали мне, что я должен привезти эту куртку следователю для проведения анализа пятен крови на принадлежность, что я и сделал – передал куртку следователю в присутствии адвоката Гоцева 18.08.96г. Однако эти анализы сделаны не были. В деле имеется только протокол осмотра куртки [17], произведенный в августе 1996г. (дата неразборчива), в котором зафиксировано только, что «это может быть кровь».

    В уголовном деле есть еще один документ, касающийся моей куртки -

постановление о приобщении к делу вещественных доказательств от 18 сентября 1996г., подписанное следователем Бородкиным, в котором записано следующее: «считать джинсовую куртку Гурского Н.М. вещественным доказательством и хранить у потерпевшего в упакованном и опечатанном виде» [18].  Я свою куртку от следователя Бородкина не получал, соответствующая расписка, как это должно быть оформлено по УПК РСФСР, в деле отсутствует.

   Как я теперь понимаю, эта моя куртка была у меня специально изъята следователем Бородкиным (и моим адвокатом Гоцевым), чтобы я не смог доказать наличие на ней пятен крови моей жены. Это можно было бы легко сделать, так как моя жена имела редкую группу крови – с отрицательным резус-фактором.

   На то, что моя куртка с пятнами крови жены на ней, была изъята у меня моим адвокатом Гоцевым и следователем Бородкиным не случайно, указывает также тот факт, что три документа, касающиеся этой куртки, расположены в уголовном деле не в хронологическом порядке: моя расписка от 16 июля 1996г. в том, что я  получил свою куртку (из ГАИ Калязинского РОВД ),  находится  в уголовном деле значительно позже протокола осмотра куртки (август 1996г, л.д. 37, [17]) и постановления следователя о приобщении к делу этого вещественного доказательства (от 18 сентября 1996г., л.д. 38, [18]). Для доказательства прилагается опись бумаг первого тома уголовного дела [22].

 Из описи  видно, что в деле имеется всего три моих расписки:

1.      расписка в получении куртки из ГАИ (л.д. 81, [19]).

2.      расписка в получении  документов на свою машину ([20], л.д. 77);

3.      расписка в получении своей машины ([21], л.д. 79);

   Все это также доказывает то, что я не получал от следствия и судмедэксперта Емельянова одежду своей жены.

 

Нарушение ведомственных инструкций

   Кроме того, относительно заключения №148 судмедэксперта ЦРБ г. Кашина Емельянова необходимо добавить следующее.

    Мой второй адвокат летом 1997 года организовал  консультацию у хирурга Московской академии физической культуры, бывшего известного боксера, доктора медицинских наук Денисенко. Он нам сказал, что от подобного удара, какой был нанесен моей жене, наверняка, кроме всего прочего, у нее были сломаны первый-второй шейный позвонки.

   В циркулярном письме Бюро Главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ от 23.03.95г. №231/01-02 на стр.9 [23] прямо указано, что: «При наличии повреждений кожного покрова, мягких тканей головы и (или) шеи необходимо дополнительно исследовать мягкие ткани лица, шейный отдел позвоночника (выделено мной) и спинного мозга, позвоночные артерии, обнаруженные повреждения – тщательно описать и зафиксировать на фото и схемах».  Однако   в Акте №148 исследования трупа  об исследовании шейного отдела позвоночника судмедэксперт с семнадцатилетним стажем Емельянов ничего не написал, хотя был обязан провести это исследование. Это означает одно из двух: либо халатность, либо преступление. Но одного этого факта, в соответствии со статьей 82  УПК РСФСР (невыполнение ведомственных инструкций), достаточно для обоснованности сомнений в полноте и достоверности выводов судмедэксперта Емельянова.

   Кроме того, в заключении эксперта №195 от 30.08.96г. судмедэксперт Емельянов В.Г.  приходит к выводу, что: «Между возникновением у Гурской телесных повреждений и наступлением ее смерти отсутствует прямая причинная связь».  При этом в п. 6 он указывает, что «Разрыв болезненно измененного сосуда основания головного мозга у Гурской мог возникнуть не только от удара по голове тупым твердым предметом, но и в результате резкого подъема артериального давления вследствии стрессовой ситуации, а также от сочетания двух данных причин».

   Относительно утверждения судмедэксперта Емельянова о возможности резкого подъема артериального давления у моей жены считаю необходимым сообщить следующее.

    Из медицинских карт моей жены Гурской Н.А. (в свое время я предоставлял их следствию и готов предоставить снова) следует, что она за сорок два года своей жизни никогда не жаловалась на высокое артериальное давление. Ниже приведены данные замеров ее артериального давления за последние восемь с половиной лет ее жизни:

   07.01.1988г. – 120/80;

   28.12.1989г. – 130/80;

   06.11.1992г. – 130/85;

   26.09.1995г. – 120/90;

   28.09.1995г. – 130/90;

   09.02.1996г. – 130/80.

   Очевидно, что аргумент «резкий подъем артериального давления» использован судмедэкспертом Емельяновым неправомерно.

   

   Кроме вышеизложенного, считаю также необходимым указать следующее.

   В акте исследования трупа судмедэксперт Емельянов указал на повреждение щеки с внутренней стороны у моей жены. Это телесное повреждение жены было получено следующим образом: после столкновения (моя машина оказалась в кювете), когда мы все трое (я, моя жена, и третья потерпевшая по этому уголовному делу жена моего брата Гурская Галина Петровна) выбрались на дорогу, моя жена, которая ехала на заднем сиденье, совершенно не пострадала от аварии и вышла из машины самостоятельно, увидев нас с Галиной Петровной (которая ехала на переднем сиденье) окровавленных и оглушенных (у меня еще была сильно повреждена левая нога и я передвигался с трудом) и зная, что наша недавно купленная машина совершенно разбита,   крикнула тем двоим: «Вы за все заплатите». В ответ один из преступников (Виноградов) выкрикнул: «Ты что, ментовка что ли?», и ударил ее ладонью по щеке. Удар был достаточно сильный, но моя жена устояла на ногах. Этот факт указан в протоколе моего допроса от 16.07.96г. [24]. Этот же факт указан в протоколе очной ставки с Виноградовым от 13.08.96г. [16] следующими словами:

 «Жена моя сделала упрек в адрес сбившей нас машины и Виноградов ударил ее ладонью правой руки по лицу. От удара она не упала, но удар был сильный. Удар был по левой стороне лица жены».

    От этого удара никакого «разрыва аневризмы» и кровоизлияния у жены не произошло.

  

   Таким образом, изложенные выше  материалы уголовного дела указывают, что судебно-медицинский эксперт ЦРБ Кашинского района Тверской области Емельянов В.Г. в процессе работы по настоящему уголовному делу допустил следующие нарушения:

1.      при описании одежды потерпевшей Гурской Н.А. не указал наличие на ней пятен крови;

2.      уничтожил вещественное доказательство, хранящее на себе следы преступления (одежду моей жены);

3.      не исследовал шейный отдел позвоночника (или не указал результаты исследования), чем нарушил ведомственную инструкцию;

4.      необоснованно указал в качестве одной из причин смерти моей жены «резкий скачок артериального давления»;

5.      фальсифицировал материалы уголовного дела о тяжком преступлении, указав в акте №148 размеры телесного повреждения на левом виске моей жены по площади в семь раз меньше, чем имевшие место в действительности.

6.      не учел тот факт, что до нанесения моей жене смертельного удара кулаком в левый висок Мальковым, ей был нанесен удар по лицу Виноградовым, от которого разрыва аневризмы (если допустить наличие таковой) не произошло.

7.      в справке следователя прокуратуры Бородкина от 18.07.96г. указано, что судмедэксперт Емельянов отказался выдать следствию «судмед. освидетельствование и справку». Имел ли право поступать подобным образом судмедэксперт Емельянов и какими мотивами он руководствовался? Имелись ли для этого законные основания?

    И еще о судмедэксперте Емельянове: этот с позволения сказать «эксперт» на первом слушании в суде, состоявшемся 14-26 мая 1996 года, на вопрос о причине смерти Гурской Н.А. заявил, что она умерла от испуга, и момент смерти случайно совпал с моментом удара ей в голову. Эти его слова обязательно должны быть в протоколе суда.

 

    Повторная судебно-медицинская экспертиза была выполнена Республиканским Центром СМЭ (№41 от 05.12.96г.) [10]. В этом заключении указано следующее: «разрыву аневризмы артерии основания головного мозга способствовали следующие факторы: а) механические воздействия тупого твердого предмета (предметов) в области головы (в лобной области слева, в области левого угла рта, теменной по средней линии и затылочной слева); б) конфликтная ситуация; в) алкогольное опьянение средней степени тяжести.

    Из приложения к этому заключению: «Наиболее вероятно, что закрытая черепно-мозговая травма у Гурской возникла в результате удара тупым твердым предметом (например кулаком) в лобную область головы слева…»

    Заключение Республиканского центра СМЭ №41 от 05.12.96г. основывается, как это следует из его текста, только на данных акта №148 от 23.09.96г. и заключения №195 от 30.08.96г., полнота и достоверность которых, в соответствии со ст.82 УПК РСФСР в связи с изложенными выше фактами уголовного дела, должна быть подвергнута сомнению.

   Материалы уголовного дела экспертами Республиканского центра СМЭ не были изучены, существующим в уголовном деле противоречиям не была дана необходимая оценка.

 

Однако следователь прокуратуры Калязинского района, не удовлетворившись содержанием заключения №41,  направил в РЦ СМЭ запрос на проведение дополнительной судебно-медицинской экспертизы по факту смерти Гурской Н.А. [11].

   В выводах этого заключения №41/56 от 24.12.96г. вообще исчезло упоминание о телесных повреждениях головы Гурской Н.А. как одной из причин ее смерти.  Таким образом, результаты дополнительной экспертизы отличаются от результатов предыдущей, однако эксперты не  указали  причины, послужившие основанием для изменения своего же предыдущего заключения.

   Кроме того,  в заключении №41/56 указано, что эта дополнительная экспертиза выполняется на основании «Постановления следователя прокуратуры Калязинского района Тверской области от 16.12.96г.». Таковое постановление в деле отсутствует. Этот факт означает одно из двух: либо судмедэксперты Республиканского центра, работая по незаконному письму следователя, сознательно назвали его «Постановлением» и тем самым фальсифицировали материалы уголовного дела, либо они выполняли эту дополнительную экспертизу вообще не имея перед собой материалов уголовного дела, что также является фальсификацией материалов уголовного дела о тяжком преступлении.

    Определением суда от 19.03.98г. [25]  заключение №41/56 от 24.12.96г.  РЦ СМЭ признано незаконным и не имеющим, в силу ст. 69 УПК РСФСР, доказательной силы по той причине, что это заключение было выполнено без соответствующего постановления следователя.

  

   При проведении нового дополнительного расследования РЦ СМЭ выполнил третью по счету судебно-медицинскую экспертизу по факту смерти моей жены Гурской Н.А. №66 от 27.11.98г. [12].

   На этом заключении следует остановиться особо.

Во-первых:  в заключении экспертизы №66 от 27.11.98г. (л.д.211-215 т.3) имеется ссылка на акт №143 от 29.06.1996г. Документ с указанными реквизитами в уголовном деле отсутствует.

     По всей вероятности, в заключении №66 имелся в виду другой документ – акт №148 от 23.08.96г. Результаты наружного и внутреннего исследования трупа Гурской Н.А. представляют собой единый документ, имеющий одну подпись судмедэксперта Емельянова и дату 23.08.96г. То есть  этот документ составлен через 56 дней после смерти Гурской Н.А., а не в день осмотра тела Гурской Н.А., как это, очевидно, хотели представить подписавшие заключение №66 судмедэксперты.

Во-вторых:  В выводах заключения №66 по пп.1,2,3,4 указано следующее:

«Повреждения, обнаруженные в области головы у Гурской Н.А. нельзя расценивать как черепно-мозговую травму, так как отсутствуют повреждения травматического характера костей мозгового и лицевого черепа, а также оболочек и вещества головного мозга».

   Утверждение об отсутствии у Гурской Н.А. черепно-мозговой травмы противоречит другим доказательствам по делу, в которых однозначно установлено наличие черепно-мозговой травмы у Гурской Н.А., а именно:

1.      в справке следователя Давыдова [4](л.д.70 т.1) указано: «Экспертом [Емельяновым] установлено, что смерть Гурской Н.А. наступила от черепно-мозговой травмы…»;

2.        в акте №148 указано: «При исследовании трупа Гурской у нее обнаружены следующие телесные повреждения: - закрытая черепно-мозговая травма….»;

3.      в заключении эксперта №195 от 30 августа 1996г. также указывает:

      «При исследовании трупа Гурской у нее обнаружены следующие

      телесные повреждения: - закрытая черепно-мозговая травма….»;

4.      во врачебном свидетельстве о смерти Гурской Н.А. №128 от 29 июня 1996г. [13], судмедэксперт Емельянов в непосредственных причинах смерти указал следующие: а) кровоизлияние под мягкие мозговые оболочки и в желудочки головного мозга; б) разрыв сосуда основания мозга; в) закрытая черепно-мозговая травма».  Указанный документ в уголовном деле отсутствует, копия прилагается, прошу приобщить  к материалам дела.

   Таким образом, наличие у Гурской Н.А. черепно-мозговой травмы является доказательством, достоверность которого установлена, а заключение №66, следовательно, противоречит доказательствам, достоверность которых является установленной. По этой причине выводы по уголовному делу не могут быть основаны на материалах заключения экспертизы №66, так как они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела (Сборник постановлений Пленумов  ВС по уголовным делам, «Спарк», с.69).

В-третьих: выводы заключения №66 также противоречат ведомственным нормативным актам – соответствующему циркулярному письму министерства здравоохранения СССР – в котором указывается, что при сильных ударах в голову «кровоизлияния могут возникать  без повреждения костей черепа и очаговых ушибов мозга вследствие того, что кинетическая энергия удара почти полностью переходит на вещество головного мозга, вызывая его смещение.» [В.Г.Науменко, И.Е.Панов «Базальные субарахноидальные кровоизлияния. Москва, «Медицина», 1990, стр.13]. Таким образом, установленный факт противоречия выводов заключения №66 положениям нормативных актов также  является, в силу ст.82 УПК РСФСР, основанием для сомнения в полноте и достоверности выводов  заключения №66.

В-четвертых:  учитывая изложенные выше факты фальсификации материалов уголовного дела судмедэкспертом Емельяновым, а также то, что заключение №66 основано только на материалах акта №148 от 23.08.96г., который также, в силу ст.82 УПК РСФСР, должен быть подвергнут сомнению, можно утверждать, что  заключение №66 основано на неполных данных по делу.

В пятых:  в заключении №66 (а также в предыдущих заключениях) не дан ответ на вопрос следователя о силе ударов, нанесенных  Гурской Н.А. В уголовном деле достаточно доказательств для ответа на этот вопрос: показания свидетелей, схемы расположения Гурской Н.А. до нанесения ей удара и после.

 О силе нанесенного моей жене смертельного удара  в уголовном деле имеются следующие показания. Третья потерпевшая по этому уголовному делу жена моего брата Гурская Г.П. (в момент удара она стояла рядом с женой) в своих показаниях на следствии 13.08.1996г. [26] неоднократно отмечала то, что удар был очень сильным: «Спокойный Мальков сильно ударил кулаком Наташу, а потом ладонью меня….Хочу особо отметить, что удар по голове Наташи очень сильным, так как ее развернуло влево и потом она упала, как показано на схеме».

    Кроме того,  на допросе 16 июля 1996г. я показал следующее: «Мальков ударил ее справа по голове, жена от удара вертанулась и рухнула на землю, больше она не шевелилась» [24].

   Считаю необходимым отметить, что жена моя была крупная крепкая женщина сорока двух лет (фотография [27] сделана за несколько месяцев до случившегося). Ее вес был семьдесят два килограмма. Чтобы сбить ее с ног как пушинку, удар должен быть  профессиональным, превышающим вес тела.

В соответствии со ст.ст. 81, 82 УПК РСФСР эксперт должен мотивировать

 невозможность ответа на поставленный вопрос. Соответствующая мотивировка о невозможности определить силу нанесенного моей жене смертельного удара в заключении №66 отсутствует. Этот факт указывает на несоответствие исходных данных и выводов, сделанных экспертами.

В-шестых: материалы уголовного дела указывают на то, что Мальков -  физически очень крепкий мужчина тридцати двух лет, имеет высшее педагогическое образование по специальности «физическое воспитание», работал преподавателям физической культуры в школе г. Калязина (эти материалы имеются в уголовном деле). Кроме того, в протоколе судебного заседания от 18.03.98г. должны быть зафиксированы ответы Малькова на вопросы, заданные ему моим адвокатом. В числе прочих Мальков сам указал на то, что регулярно посещал тренажерный зал для физических упражнений со спортивными снарядами. Правда, я не уверен, что эти слова Малькова были занесены в протокол.

В-седьмых: из судебно-медицинской литературы известно, что сила удара, кроме прочих факторов, зависит от его мотивированности и от психологического состояния наносящего этот удар, а его последствия во многом определяются фактором неожиданности этого удара для потерпевшего. Смертельный удар моей жене Гурской Н.А. был нанесен Мальковым, как это изложено в показаниях, данных на следствии мной и Гурской Г.П., при следующих обстоятельствах: на обочине дороги Виноградов свалил меня с ног ударом ноги в пах и стал бить ногами по голове; к нему подбежал Мальков и стал избивать меня вместе с Виноградовым – бил ногами туловищу; оба они закатили меня ногами в кювет и продолжали там избивать; моя жена подбежала к ним, растолкала их  и вытащила из кювета на дорогу  наиболее здорового из них – Малькова; избиения прекратились и я, поднимаясь на ноги, увидел, как на дороге рядом стояли трое – Мальков, моя жена и Гурская Галина Петровна, моя жена что-то говорила Малькову; и в этот момент он ее ударил. Для жены был удар совершенно неожиданным: она с ним говорила как старшая с младшим, пыталась что-то ему объяснить как нормальному человеку. Но пьяный Мальков уже озверел и не мог и не хотел останавливаться. А моя жена была для него препятсвием. Повторюсь – удар Малькова был профессиональным.  После убийства моей жены Мальков, устранив мешающую ему преграду (действия моей жены), вернулся ко мне и вдвоем с Виноградовым продолжил избивать меня. Они вдвоем продолжали меня избивать и в присутствии подъехавшего наряда милиции, о чем имеются в уголовном деле показания инспекторов ГАИ ДПС Иванова А.Н. [15] и Кузнецова В.И. [28], которые подтвердили свои показания на слушании в суде, состоявшемся 14-26 мая 1997 года. В довершение всего в присутствии милиционеров Виноградов ударил ногой лежащую на дороге без движения мою жену (на этот факт также указано в показаниях инспектора ГАИ ДПС Кузнецова В.И. [28] и в моих показаниях тоже). Все это указывает на то, что пьяные озверевшие преступники уже не могли контролировать свои действия и, соответственно, силу своих ударов.

 

   Однако все изложенные выше  факты, имеющиеся в материалах уголовного дела,  также остались вне поля зрения судебно-медицинских экспертов Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы.

 

   Но заключение №66 от 27.11.98г. признано судом Тверской области, состоявшимся 13.05.99г. также незаконным и не имеющим доказательной силы, так как было выполнено по постановлению следователя, не принявшего уголовное дело к своему производству [29].

 

 

Относительно обоснованности выводов всех трех заключений судебно-медицинских экспертиз РЦ СМЭ, а также выводов судмедэксперта Емельянова,  федеральный судья Калязинского района Лебедев Л.М. в своем постановлении от 04.03.99г. [30], обосновывая необходимость проведения повторной судебно-медицинской экспертизы по факту смерти моей жены, указал следующее:

   «События дня преступления говорят о том, Гурская Наталья употребляла спиртные напитки задолго до ДТП, однако разрыва аневризмы артерии у нее не случилось.

   Гурская Наталья оказывала активное противодействие хулиганским проявлениям обвиняемых, боролась с ними, защищая мужа, обвиняемые ее оскорбляли и отталкивали, т. е. налицо имела место конфликтная ситуация, однако снова разрыва аневризмы артерии, повлекшей смерть, не произошло.

   Когда Гурская Наталья получила сильный удар от Малькова в область лица и упала от этого на асфальт дороги, после этого она не поднялась и вскоре была установлена ее смерть, т.е. достаточно оснований считать, что разрыву аневризмы артерии основания головного мозга с последующей смертью, способствовало механическое воздействие в область лица потерпевшей с последующим падением на асфальт дороги.

   Надлежащей правовой оценки действиям обвиняемых по факту смерти Гурской Натальи органом следствия не дано.

   Выводы судмедэкспертов о том, что смерть Гурской Натальи могла наступить как без одного или двух, так и без какого-либо из всех трех перечисленных фактов носят чисто теоретический характер и не базируются на конкретной обстановке, обстоятельств ДТП и других материалах уголовного дела».

   Впоследствии, решением судебной коллегии по уголовным делам Тверского областного суда от 13.05.99г. эти слова были исключены из постановления судьи на том основании, что «при направлении дела на дополнительное расследование судья … не вправе  оценивать содержательную сторону доказательств и давать им оценку по существу, т.к. это возможно лишь в ходе судебного разбирательства по делу». Однако Тверской областной суд не указал на то (и не имел на это оснований), что эти слова постановления судьи противоречат материалам уголовного дела.

 

Кроме всего изложенного выше я представляю  доказательства того, что мой адвокат Гоцев М.В., который принимал участие в предварительном следствии и работал против моих интересов, осуществлял незаконные контакты с судебно-медицинскими экспертами из Кашина, Твери и из Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы.

   Гоцев М.В. – кандидат юридических наук, полковник милиции в отставке, автор свыше семидесяти научных работ по борьбе с организованной преступностью, был, по его словам, референтом у министров внутренних дел, принимал, также по его словам,  участие в разработке нового уголовного кодекса. Его служебная характеристика [31] взята мной из моего гражданского дела.

    В своем отчете о работе по моему делу [32], копия которого взята мной также из  моего гражданского дела, Гоцев М.В. собственноручно пишет, что без моего ведома совершил десять (тринадцать (всего) минус три (со мной)) поездок в Калязин, Кашин и Тверь с целью «изучения образа жизни подозреваемых Малькова и Виноградова, выяснения их взаимоотношений  с местными врачами и медэкспертами». В конце своего отчета он пишет: «Оказано содействие в назначении повторной экспертизы в Республиканском центре судмедэкспертизы в г. Москве у профессора Томилина В.В.». Какие-либо документы, подтверждающие «содействие» Гоцева, в уголовном деле отсутствуют. Следовательно, это «содействие» выходило за рамки УПК РСФСР, и было, следовательно, противозаконным. А с какой целью он это делал – можно догадаться по  результатам.  Из этой же записи Гоцева можно предположить, что он лично знаком с «профессором Томилиным В.В.», руководителем Республиканского Центра СМЭ, так как в этой записи он не указал должность, занимаемую профессором Томилиным В.В.

   Кроме того, летом 1996 года   Гоцев М.В. зачем-то организовал мою встречу с руководителем бюро судебно-медицинской экспертизы  г.Твери Тарасовой Октябриной Ивановной: под предлогом того, что у этого бюро отсутствует финансирование для проведения экспертизы по моему уголовному делу, и что у них нет даже бумаги, чтобы оформить заключение. Я один ездил в Тверь, разговаривал с Октябриной Ивановной. От бумаги она отказалась, но сообщила мне о том, что у моей жены обнаружена аневризма, и что окончательное заключение о причинах смерти моей жены должен дать судмедэксперт ЦРБ г. Кашина Емельянов В.Г.

     Полагаю, что мое знакомство с Тарасовой О.И. было нужно Гоцеву, следователю прокуратуры Бородкину и судмедэксперту Емельянову для того, чтобы «подготовить» меня к противозаконному исходу дела.

     Зачем этот разговор был нужен Тарасовой О.И. – можно только догадываться; но очевидно, что для целей,  не имеющих ничего общего с уголовно-процессуальным кодексом и  ведомственными инструкциями.  

  Приведенный мной отчет Гоцева М.В. находится в гражданском деле в Пресненском межмуниципальном суде г. Москвы. Номер дела у меня не сохранился, но я могу сообщить следующее: слушание по этому делу состоялось 28.10.99г., судья Лаврова; кассационная жалоба «Юридического центра «ТИАН» рассматривалась в Московском городском суде 12 мая 2000г. Решение судьи Лавровой оставлено в силе.

    Прошу использовать эти материалы при рассмотрении моего настоящего заявления, так как они получены законным путем и касаются деятельности упомянутых в настоящем заявлении судебно-медицинских экспертов.

 

    Кроме изложенных выше фактов, считаю также необходимым сообщить еще один факт, который не отражен в материалах уголовного дела.   

       11 марта 1997 года, после того как я наконец-то понял роль Гоцева в этом деле, я пришел в адвокатскую контору, в которой он работал, и имел  с ним продолжительный разговор, который  я записал на диктофон [33]. Смысл этого разговора состоит в следующем: я хотел получить с адвокатской конторы свои деньги (одну тысячу долларов США), которую я внес авансом за их работу на суде; Гоцев же хотел, чтобы я (за эту тысячу долларов)  написал ему расписку в том, что я к нему не имею никаких материальных претензий (он имел в виду еще и те четыре тысячи, которые были мной уплачены за их «работу» на  предварительном следствии.

    В конце этого разговора адвокат Гоцев все-таки подтвердил тот факт, что  протокол наружного осмотра тела моей жены присутствовал в уголовном деле на 08.01.97г.

   Я считаю, что я имею право использовать эту запись как косвенное доказательство уничтожения следствием прокуратуры Калязинского района Тверской области протокола осмотра тела моей жены, так как я записывал свой разговор.

  

    И последнее.  У моей жены якобы обнаружили «врожденное или приобретенное заболевание мозга» - наличие аневризмы сосуда основания мозга. Считаю, что изложенных выше фактов фальсификации доказательств по уголовному делу вполне достаточно для того, чтобы вообще подвергнуть сомнению наличие аневризмы у моей жены.

   Считаю необходимым сообщить следующие факты о состоянии здоровья моей жены до происшедших событий следующее.

   Моя жена – сибирячка, родилась и выросла в Иркутске в семье геологов, закончила школу № 24 г. Иркутска с золотой медалью [34], затем Томский университет по специальности «Прикладная математика» [35], работала ведущим инженером-программистом в Межрегиональном центре информатизации при Центральном Банке Российской Федерации, никогда на здоровье не жаловалась (за последние шестнадцать лет в амбулаторных картах какие-либо жалобы отсутствуют). Работая в  МЦИ при ЦБ РФ она регулярно проходила диспансеризацию в поликлинике Центрального Банка РФ –  жалобы отсутствуют (амбулаторные карты у меня сохранились).  Работая в МЦИ, она вела большой и ответственный участок работы, то есть с головой у нее было все в порядке, на что указывает ее служебная характеристика [36].  На это указывает тот факт, что, хотя она проработала в МЦИ всего пять лет, на ее похороны на деревенском кладбище за двести пятьдесят километров от Москвы приехало, кроме сослуживцев, все руководство МЦИ при ЦБ РФ.

  И еще о здоровье: за шесть месяцев до случившегося, в конце декабря 1995 года, когда мы с семьей брата сидели за столом в нашей деревне в Тверской области, моя жена от избытка сил (конечно, немножко выпили) разделась, выскочила на улицу и искупалась в снегу (на улице было минус двадцать восемь). Мы, конечно, захихикали – сделали вид, что не поверили. Она сделала это еще раз, вернулась вся в снегу. Так что с сосудами у нее  тоже все было  в норме.

 

   Должен добавить, что о всех изложенных выше фактах я неоднократно сообщал в своих жалобах и заявлениях, в соответствующие инстанции, в том числе в Тверскую областную прокуратуру, в которой сейчас находится уголовное дело.

 

   Однако сейчас дело приняло другой оборот, и снова будет проводиться дополнительное расследование. Я не исключаю возможности того, что уголовное дело №15096 снова будет направлено на дополнительную экспертизу тем же судебно-медицинским экспертам (если уже не направлено).

 

  Очевидно, что целью всех изложенных выше нарушений действующего законодательства и ведомственных инструкций, совершенных следствием прокуратуры и РОВД Калязинского района Тверской области, а также упомянутыми в настоящем заявлении судебно-медицинскими экспертами, является незаконное освобождение преступников от уголовной ответственности за тяжкое преступление, так как  если даже допустить наличие у потерпевшей Гурской Н.А. аневризмы (разрыва которой почему-то не произошло после сильного удара по лицу Гурской Н.А., причиненного Виноградовым), в сооответствии с циркулярном письмом Минздрава РФ №231/01-02 от 23.03.95г., «кровоизлияние обусловлено травмой», если «если механические повреждения выражены, связаны с передачей травматической энергии  на основание мозга» (средняя колонка таблицы на стр.11).

    На основании изложенного, в то же время сознавая, что я, как потерпевший по уголовному делу, в соответствии с УПК РСФСР, не наделен правами инициировать проведение экспертизы, все же

                                                          ПРОШУ:

1.      принять предусмотренные ведомственными положениями меры к проверке изложенных в настоящем заявлении фактов на основе доказательств по  уголовному делу;

2.      в случае если следствием Тверской областной прокуратуры уголовное дело снова будет направлено на дополнительную или повторную судебно-медицинскую экспертизу по факту смерти моей жены Гурской Натальи Аркадьевны, принять меры к тому, чтобы эта экспертиза была выполнена без участия экспертов Республиканского Центра Судебно-медицинской экспертизы и с учетом изложенных в настоящем заявлении доказательств по уголовному делу;

3.      провести служебное расследование относительно действий по настоящему уголовному делу упомянутых по тексту судмедэкспертов, а именно:

а) судмедэксперта ЦРБ г. Кашина Тверской области Емельянова В.Г. – по фактам нарушения УПК РСФСР и ведомственных инструкций (уничтожение вещественных доказательств, невыполнение исследования шейного отдела позвоночника Гурской Н.А., фальсификация материалов уголовного дела о тяжком преступлении, отказ выдать следствию «судмед. освидетельствование и справку»[6]);

б) заведующего отделением гистологии Тверского бюро судебной медицины Тарасовой О.И. – по факту незаконного разговора со мной летом 1996г. (Кем эта встреча была организована и с какой целью?);

в)судмедэкспертов Республиканского центра СМЭ Шишкова Т.Т., Осипенковой Т.К., Барановой М.Я., Томилина В.В. по следующим вопросам:

-         На каком основании при производстве экспертизы принимались во внимание только два документа за подписью одного Емельянова В.Г. (Акт №148 от 23.08.96г. и заключение №195 от 30.08.96г.), составленные через 53 дня и через 60 дней после смерти Гурской Н.А., и не были приняты во внимание другие документы уголовного дела (первоисточники)?

-         Почему в заключения №56/41 от 24.12.96г. указано, что оно выполнено «по постановлению следователя», если таковое постановление в уголовном деле отсутствовало? Было ли это заключение составлено по материалам уголовного дела?

-         На каком основании в заключении №66 от 27.11.98г. судмедэксперты указали на невозможность определить силу причиненного Гурской Н.А. смертельного удара Мальковым? Почему невозможность получения ответа на этот вопрос не мотивирована, как это эксперты обязаны были сделать в соответствии с ст. 81 УПК РСФСР?

-         В чем именно выразилось «содействие» адвоката Гоцева М.В. при проведении судебно-медицинских экспертиз специалистами Республиканского центра СМЭ по настоящему уголовному делу?

       в результате которого (расследования) определить меру ответственности каждого из названных судебно-медицинских экспертов в соответствии с действующим законодательством;

 

                       _________________ Гурский Н.М.

                                                                                                 «16» ноября 2001г.

 

Приложения: упомянутые по тексту в количестве 36 на 71 листе.

 

Приложение 1 – Ответ судьи Лебедева от 24.08.2001г.

Приложение 2 – Ответ Следственного комитета при МВД РФ от 24.10.2001г.

Приложение 3 – Исполнительный лист Пресненского межмуниципального суда от   

                            28.10.99г.

Приложение 4 – Справка следователя Давыдова В.М. от 30.06.96г

Приложение 5 – Постановление о передаче дела в прокуратуру от 11.07.96г.

Приложение 6 – Справка следователя Бородкина О.В. от 18.07.96г.

Приложение 7 – Справка следователя Бородкина О.В. от 31.07.96г.

Приложение 8 – Акт №148 судебно-медицинского освидетельствования от   

                              23.08.96г.

Приложение 9 – Заключение эксперта №195 от 30.08.96г.

Приложение 10 - Заключение Республиканского Центра СМЭ №41 от 05.12.96г.

Приложение 11 – Письмо следователя и заключение РЦ СМЭ №56/41 от 24.12.96г.

Приложение 12 – Заключение РЦ СМЭ №66 от 27.11.98г.

Приложение 13 – Свидетельство о смерти Гурской Н.А. от 29.06.96г.

Приложение 14 - Протокол об объявлении об окончании следствия от 08.01.97г.

Приложение 15 – Протокол допроса инспектора ГАИ ДПС Иванова А.Н.

Приложение 16 – Протокол очной ставки «Гурский – Виноградов» 16.07.96г.

Приложение 17 – Протокол осмотра джинсовой куртки от августа 1996г.

Приложение 18 – Постановление о приобщении к делу вещественного 

                               доказательства – джинсовой куртки от 18.09.96г

Приложение 19 – Моя расписка в получении куртки из ГАИ от 16.07.96г.

Приложение 20 – Моя расписка в получении документов на машину.

Приложение 21 – Моя расписка в получении моей машины.

Приложение 22 – Опись бумаг уголовного дела (том 1).

Приложение 23 – Циркулярное письмо Минздрава РФ №231/01-02 от 23.03.95г.

Приложение 24 – Протокол допроса Гурского Н.М. от 16.07.96г.

Приложение 25 – Определение суда Калязинского района от 19.03.98г.

Приложение 26 – Протокол допроса Гурской Г.П. от 13.08.96г.

Приложение 27 – Фотография  Гурской Н.А. с сослуживцами.

Приложение 28 – Протокол допроса инспектора ГАИ ДПС Кузнецова В.И.

Приложение 29 – Определение судебной коллегии Тверского областного суда

                               от 13.05.1999г.

Приложение 30 – Постановление судьи Лебедева Л.М. от 4.03.99г.

Приложение 31 - Служебная характеристика на Гоцева М.В.  

Приложение 32 – Отчет адвоката Гоцева М.В. о работе по моему делу.

Приложение 33 – Мой разговор с Гоцевым М.В. 11.03.97г.

Приложение 34 – Аттестат Гурской Н.А. (в девичестве Черненко)

Приложение 35 – Диплом Гурской Н.А. (в девичестве Черненко)

Приложение 36 - Служебная характеристика Гурской Н.А.