Министру здравоохранения РФ

 

                                                                        от Гурского Николая Михайловича,

                                                                                                            прож.:  123557, Москва, …..

                                                                      

                                                                                             потерпевшего по уголовному делу

                                                                        №15096, г. Калязин Тверской области.

 

                                                 ЗАЯВЛЕНИЕ

     16 ноября 2001 г. я направил на Ваше имя заявление (вх. №113/67), на которое мной был получен ответ №102 /Г от 31.01.2002 г. [1].

     В моем заявлении от 16.11.2001 г. на 15 страницах с приложениями в количестве 36 на 71 листах я на основе доказательств по уголовному делу заявлял о незаконности и необоснованности заключений судебно-медицинскоих экспертов СМО ЦРБ г. Кашина Тверской области и Республиканского центра СМЭ в Москве по факту смерти моей жены Гурской Натальи Аркадьевны, убитой ударом кулака в левый висок. Кроме многочисленных нарушений законодательства я в этом заявлении подверг сомнению наличие какой бы то ни было «аневризмы» у моей жены Гурской Н.А.).

 

     В полученном мной ответе за подписью зам. начальника департамента Юрьева А.С. оценка приведенных мною доказательств отсутствует, но, в нарушение требований ст.ст. 81, 82 УПК РФ, а также в нарушение требований ведомственных инструкций Министерства здравоохранения РФ («Правила судебно-медицинской экспертизы трупа», утвержденные Приказом №182 от 9 июля 1991 г. Министерства здравоохранения СССР), указано на законность незаконных и необоснованных выводов судебно-медицинских экспертов, принимавших участие в формировании заключений по указанному уголовному делу (экспертов Республиканского центра СМЭ и эксперта СМО при ЦРБ Кашинского района Тверской области).

 

    В октябре 2002 г. депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, член Комитета по безопасности Гудков Г.В. направил депутатский запрос в Генеральную прокуратуру РФ о законности прекращения уголовного дела по факту убийства моей жены Гурской Н.А. После чего постановление о прекращении уголовного дела в части смерти Гурской Н.А. было отменено как незаконное, а уголовное дело было передано в отдел по расследованию особо важных дел Тверской областной прокуратуры [2].

 

     В рамках дополнительного расследования, проведенного отделом по расследованию особо важных дел Тверской областной прокуратуры, по настоящему уголовному делу Тверским областным бюро СМЭ была выполнена повторная судебно-медицинская экспертиза по факту смерти моей жены Гурской Н.А. [3].

     В выводах заключения этой экспертизы указано на отсутствие оснований для выводов о наличии аневризмы сосудов головного мозга у Гурской Н.А.

 

     Тем не менее, эксперты пришли к выводу об отсутствии прямой причинной связи между причинением Гурской Н.А. сильного удара кулаком в левую, как это следует из материалов уголовного дела, височную область головы и её смертью.

 

     Указанная экспертиза выполнена с нарушениями требований ст.ст. 4,  8,  16 Федерального закона о государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации. В доказательство привожу следующие факты.

 

     Заключение (экспертиза по материалам дела)  №4 от 9-10 января 2003 года Тверского областного бюро СМЭ искажает материалы уголовного дела,  нарушает требования ведомственных нормативных актов и УПК РФ  по следующим основаниям.

 

     1. На стр. 33 Заключения указано следующее: «3/3,4,5,6,9/ Смерть Гурской Н.А. наступила после сильного воздействия по левой половине лба и  разрыва болезненно измененного при жизни сосуда на стороне противо-удара в задней черепной ямке…». Из этих строк Заключения следует, что смертельный удар был нанесен Гурской Н.А. прямым ударом в лоб, «в левую половину», поскольку «стороной противо-удара» (то есть точкой, находящейся напротив удара) называется «задняя черепная ямка». Такое определение локализации удара, причиненного Мальковым Гурской Н.А., противоречит материалам уголовного дела, а именно:

1.1.   в справке следователя Давыдова В.М. (л.д. 70, т.1) указано следующее:   

         «Смерть наступила в результате причинения Гурской удара кулаком в

         левую часть головы»;

1.2.    в показаниях свидетелей указано следующее:

1.2.1.      «Мальков ударил её [Гурскую Н.А.] справа по голове, жена от удара вертанулась и рухнула на землю, больше она не шевелилась» (л.д. 149-151, т.1);

1.2.2.       «Удар Мальков нанес правой рукой по левой части головы. Они стояли тогда лицом друг к другу» (л.д. 205-209, т.1);

1.2.3.      «Спокойный Мальков сильно ударил кулаком Наташу, а потом ладонью меня…Хочу особо отметить, что удар по голове Наташи был очень сильным, так как ее развернуло влево и потом она упала, как показано на схеме» (л.д. 154-155, т.1);

1.2.4.       «…Мальков что-то ответил ей [Гурской Н.А.] а потом ударил кулаком по голове Наташу. Наташа повернулась с разворотом влево и упала перпендикулярно дороге ногами к машине ЗАЗ-1011» (л.д. 203-204, т.1).

1.2.5.       «Я видел кровь у той женщины на ветровке на правой стороне. Лицо было чистое.» [выделено мной – Гурским Н.М.] (л.д. 178-181, т.1).

     По определению «Словаря русского языка» С.И. Ожегова («СЭ», Москва,  1968, стр. 318), «лицо» – это «передняя часть головы   человека».

  Следовательно, материалы уголовного дела указывают на то, на «лице» убитой Гурской Н.А. не имелось телесных повреждений, а удар Малькова кулаком был локализован не на передней, а на левой части головы Гурской Н.А., т.е. на височной ее области.

 

2.           На стр. 33 Заключения указано следующее: «5 /8,9/ Во время исследования трупа Гурской Н.А. не имелось показаний для более подробного исследования шейного отдела позвоночника /тел и отростков позвонков, позвоночного канала, спинного мозга и его оболочек/, т.к. выявлялись повреждения только на голове и в полости черепа, и они отсутствовали на коже и в мягких тканях шеи, органах шеи, вокруг шейных позвонков, которые тщательно исследовались судебно-медицинским экспертом и, что отражено в протоколе исследования».

           Во-первых, утверждение  «не имелось показаний» противоречит требованиям упомянутой ведомственной инструкции – п. 2.20 «Правил судебно-медицинской экспертизы трупа», утвержденной приказом МЗ СССР 9 июля 1991 г. №182,  который гласит: «Внутреннее исследование трупа должно быть максимально полным. В обязательном порядке исследуют полость черепа, грудную и брюшную полости. Позвоночник подлежит исследованию при наличии его повреждений или заболеваний, а также при черепно-мозговой травме,…» [выделено мной] (черепно-мозговая травма, как одна из причин смерти Гурской Н.А., указана во врачебном свидетельстве о смерти Гурской Н.А. [4]).;

     Во-вторых, утверждение  «не имелось показаний» противоречит требованиям другой ведомственной инструкции – циркулярному письму Минздрава РФ от 23.03.95 г. №231/01-02 «Начальникам Бюро судебно-медицинской экспертизы Российской Федерации» (копия имеется в т. 4 уголовного дела), на стр. 9 которого прямо указано: «При наличии повреждений кожного покрова, мягких тканей головы и (или) шеи необходимо дополнительно исследовать мягкие ткани лица, шейный отдел позвоночника» [выделено мной].

     Таким образом, утверждение судмедэкспертов «не имелось показаний» является незаконным;

          В-третьих, слова «для более подробного исследования шейного отдела позвоночника» подразумевают, что судмедэксперт Емельянов В.Г. проводил какое-то «не более подробное» исследование шейного отдела позвоночника трупа Гурской Н.А., о чем сведения в материалах уголовного дела отсутствуют;

          В-четвертых, слова «и они [повреждения] отсутствовали на коже и в мягких тканях шеи, органах шеи, вокруг шейных позвонков, которые тщательно исследовались судебно-медицинским экспертом и, что отражено в протоколе исследования» [выделено мной] являются чистым вымыслом экспертов Тверского бюро областной СМЭ, подписавших заключение №4, так как в материалах уголовного дела (Акт №148 от 23.08.1996 г. судебно-медицинского исследования [5]) отсутствуют какие-либо сведения о проведении указанных исследований).

 

3.       В Заключении не дан ответ на вопрос №9, который  был включен  следователем по моему ходатайству от 26 ноября 2002 года, а именно: «9. Учитывая тот факт, что в результате причиненного Гурской Н.А. удара в левую часть головы ее развернуло во время падения на 180 градусов, мог ли этот удар привести к несовместимому с жизнью повреждению шейного отдела позвоночника Гурской Н.А.?».

             Тем самым судмедэксперты нарушили  требования, изложенные в  пункте

3.12.3. «Правил судебно-медицинской экспертизы трупа», утвержденных Приказом №182 от 9 июля 1991 г. Министерства здравоохранения СССР, который  гласит: «При отсутствии возможности дать ответы на все поставленные перед экспертом вопросы (в том числе в связи с тем, что вопросы выходят за пределы его специальных знаний), составляется сообщение (акт) о невозможности дать заключение. В тех случаях, когда эксперт частично ответил на поставленные вопросы, невозможность дать ответы в полном объеме указывается и мотивируется в выводах (заключении)».

 

4.          Исходя из требования «всесторонности и полноты исследования» эксперты   

    обязаны были обнаружить и дать оценку           существенному 

    противоречию в материалах уголовного дела, которое        заключается в

    следующем: в справке следователя прокуратуры Калязинского        района

    Бородкина О.В. (4, л.д. 72 т.1) [6] описание размера телесного       повреждения

    на левом виске Гурской Н.А. указано следующим образом: «Со слов Емельянова 

    следует, что удар в лицо Гурской был нанесен по лобной области слева,

    размеры тел. повреждения лба составляют 8х8 см, толщиной  2 мм».

                   Это же телесное повреждение в акте №148 от 23.08.1996 г. [5]

             судмедэкспертом Емельяновым В.Г. описано иначе: «В лобной области слева

             располагается  кровоподтек бледно-синюшного цвета размерами 3х3 см».

                  Графическое сопоставление указанных размеров одного и того же  

               телесного повреждения  выглядит следующим образом.

                                8 см.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 


                                                                                                                                                 3 см.

Л.д.72,т.1:“Со слов Емельянова следует, что удар в лицо Гурской был                  Л.д. 224, т.1 “В лобной области слева

нанесен по лобной области слева. Размеры телесного повреждения                            располагается кровоподтек бледно-

Составляют 8 х 8 см. толщиной 2мм.”                                                                               синюшного цвета размерами 3х3 см.

 

                   Тот факт, что эксперты «не обнаружили» этого существенного противоречия в материалах уголовного дела и не дали ему оценку   свидетельствует о невыполнении экспертами требования «всесторонности и  полноты исследования», указанного в ст.ст. 4 и 8     Федерального     закона о  государственной судебно-экспертной деятельности.

    

     Указанная выше справка следователя прокуратуры Калязинского района Бородкина (л.д. 72, т.1) является документом, который получен следователем в соответствии с   законом: пункты 2.43 и 3.20.1 «Правил судебно-медицинской экспертизы трупа» обязывает эксперта отвечать на вопросы следователя, в производстве которого находится уголовное дело. Следовательно, указанная справка следователя прокуратуры Бородкина О.В. является допустимым доказательством и должна быть использована в совокупности с другими доказательствами по уголовному делу.

 

     Таким образом,  изложенные выше факты противоречия заключения экспертов ведомственным нормативным актам, факт вымысла экспертами содержания протокола исследования, а также факт игнорирования экспертами существенных противоречий в материалах уголовного дела указывают на то, что  эксперты Тверского Бюро СМЭ, подписавшие заключение №4, нарушили требования объективности, всесторонности и полноты проведенного исследования, чем нарушили требования  статей 4 и 8 Федерального закона о Государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации.  Приведенные выше факты указывают также на личную заинтересованность экспертов в результатах экспертизы.

 

     Кроме того, эксперты, подписавшие заключение №4, нарушили требования объективности, всесторонности и полноты проведенного исследования в той части, что не подошли критически к многочисленным фактам нарушения закона (ст. 5 Федерального закона о Государственной судебно-экспертной деятельности) судмедэкспертом Емельяновым В.Г., производившим наружное и внутреннее исследование  трупа Гурской Н.А., - руководителем отделения СМЭ ЦРБ г. Кашина Тверской области.

    

     Материалы уголовного дела указывают на личную заинтересованность заведующего Бюро СМЭ при ЦРБ г. Кашина Емельянова В.Г. в результатах экспертизы по уголовному делу об особо тяжком преступлении – убийстве моей жены Гурской Н.А.

     Факты состоят в следующем.

1.           В материалах уголовного дела имеется указание на то, что одежда убитой Гурской Н.А. была окровавлена (из показаний инспектора ГАИ ДПС Иванова А.Н. «Я видел кровь у той женщины на ветровке» - л.д.178-181, т.1).

           Однако в Акте №148 (л.д.223-225, т.1),      подписанном              судмедэкспертом

      Емельяновым, просто перечислена верхняя одежда Гурской Н.А., результаты

      исследования одежды Гурской Н.А. отсутствуют, чем нарушены требования ст.180

      УПК РСФСР о необходимости установления внешнего вида одежды и обуви,

      характера повреждений на одежде, наличие на ней следов, пятен, особых меток, а

      также нарушено требование п.п. 2.4 и 2.5 «Правил судебно-медицинской

      экспертизы  трупа».

 

2.              Судмедэксперт Емельянов не приобщил окровавленную одежду

      Гурской Н.А., являющуюся вещественным доказательством, к уголовному делу, а

      также не передавал ее следователю или родственникам Гурской Н.А.  (то есть мне) –

      соответствующая расписка в уголовном деле отсутствует. Тем самым

      судмедэксперт Емельянов нарушил требования п.3 Приложения №1 к «Правилам

      судебно-медицинской экспертизы  трупа», а также нарушил требование ст. 16

      Федерального Закона о Государственной судебно-экспертной деятельности в

      Российской Федерации («Обязанности эксперта»).

           То есть фактически судмедэксперт Емельянов В.Г. уничтожил вещественное

      доказательство по уголовному делу об особо тяжком преступлении.

 

3.            При проведении дополнительного расследования по настоящему уголовному делу я направил следствию ходатайство [7] о необходимости установления судьбы этого важного вещественного доказательства – окровавленной одежды моей жены – по записям в «Журнале регистрации носильный вещей, вещественных доказательств и ценностей», который, в соответствии с требованием п. 1.4.1 Приложения №1 к «Правилам СМЭ трупа», должен храниться десять лет.

            Из полученного ответа [8, 9] следует, что указанный журнал  заведующим

      Кашинским судебно-медицинским отделением  Емельяновым В.Г. «утрачен», то

      есть фактически судмедэксперт Емельянов В.Г. уничтожил документы, которые

      позволили бы установить его личную роль в судьбе важного вещественного

      доказательства по уголовному делу об особо тяжком преступлении – убийстве.

           Указанная в ответе [9] причина «утраты» указанного журнала («в связи с

     аварийным состоянием здания, в котором в тот момент располагалось судебно-

     медицинское отделение») не может быть признана объективной.  И, кроме того, сам

     аргумент «аварийное состояние здания» не соответствует действительности: из

     четырех фотоснимков этого здания [10, 11], сделанных мною в августе 2002 года (то

     есть всего за три месяца до даты ответа [8, 9]), с очевидностью следует, что это

     здание до сих пор находится в пригодном для эксплуатации состоянии и имеет

     качественную кровлю.

 

4.            При наружном исследовании трупа Гурской Н.А. судмедэксперт Емельянов

      нарушил требования пунктов 2.4,  2.14.1 и 2.17 «Правил судебно-медицинской

      экспертизы  трупа» - он не указал точную локализацию телесного повреждения

      последствия удара кулаком - на левой височной области Гурской Н.А., как он это

      обязан был сделать, «в зарисовке повреждений на контурных схемах частей тела

      человека», а также не указал «соответствующую анатомическую область и

      расстояние от повреждения до ближайших анатомических точек –

     ориентиров…». В Акте №148 локализация соответствующего телесного

     повреждения указана как «в лобной области слева располагается кровоподтек…».

           Такое описание локализации телесного повреждения противоречит другим

     материалам уголовного дела (см. п.п. 1.1 и 1.2.1 – 1.2.5 настоящего заявления) и,

     учитывая нарушение ведомственной инструкции – пунктов 2.4 и 2.14.1 Правил СМЭ

     трупа», не может считаться допустимым доказательством по уголовному делу.

 

5.           Судмедэксперт Емельянов В.Г. не выполнил обязательного исследования

     шейного отдела позвоночника трупа Гурской Н.А., чем нарушил требования двух

     ведомственных инструкций – п. 2.20 «Правил судебно-медицинской

   экспертизы  трупа», а также циркулярного письма Минздрава РФ от 23.03.95 г. 

   №231/01-02 «Начальникам Бюро судебно-медицинской экспертизы Российской

   Федерации» (копия имеется в т. 4 уголовного дела), на стр. 9 которого прямо

   указано: «При наличии повреждений кожного покрова, мягких тканей головы и

   (или) шеи необходимо дополнительно исследовать мягкие ткани лица, шейный

   отдел позвоночника» [выделено мной].

 

6.           На личную заинтересованность судмедэксперта Емельянова в результатах экспертизы указывает также факт вымысла судмедэкспертом доказательств по настоящему уголовному делу – делу об особо тяжком преступлении. А именно: в Акте № 148 (л.д. 225, т.1) [5] и в Заключении эксперта №195 (л.д. 240-241, т.1) [] он пишет следующее: «При жизни ГУРСКАЯ страдала врожденной патологией сосудов головного мозга которая /согласно записям в ее амбулаторной карте/ протекала у неё без симптомно». Использование глагола «страдала» подразумевает наличие жалоб больного, однако здесь же Емельянов пишет, что «протекала у неё без симптомно», поскольку в представленных следствию амбулаторных картах Гурской Н.А. на протяжении 18 лет какие бы то ни было жалобы отсутствуют. Как можно «страдать» от «заболевания», протекающего «без симптомно»?

           Не заинтересованный в результатах экспертизы эксперт (если допустить

      наличие «заболевания») обязан был написать иначе: «Клинические проявления

      заболевания  отсутствуют».

 

7.           В рамках проведенного в период с ноября 2002 г. по март 2003 г. дополнительного расследования в уголовном деле появились новые материалы, содержание которых также указывает на личную заинтересованность судмедэксперта Емельянова в результатах экспертизы  трупа Гурской Н.А.

      В протоколе допроса от 15 ноября 2002 г. (л.д.168-170, т.4) [13] судмедэксперт

      Емельянов указывает  следующее: «Я хорошо помню, что еще при вскрытии трупа

     определил у Гурской Н.А. аневризму головного мозга …, хотя в акте я их не описал».

     В п. 3.6.2. «Правил судебно-медицинской экспертизы трупа» прямо указано, что

     «Исследовательская часть должна объективно и исчерпывающе полно

     протоколировать все фактические данные, выявленные в процессе исследования

     трупа». И судмедэксперт Емельянов, являясь заведующим судебно-медицинским

     отделением, не мог не знать этого обязательного требования ведомственной

     инструкции. Из чего следует вывод о том, что судмедэкспертом Емельяновым при

     вскрытии трупа Гурской Н.А. «аневризмы головного мозга» обнаружено не было,

     а объективные основания для направления  материалов дела на судебно-

     гистологические исследования отсутствовали.

    

8.            В том же протоколе допроса эксперта [13] судмедэксперт Емельянов В.Г. дважды указывает на то, что при вскрытии трупа Гурской Н.А. он сформулировал какой-то «диагноз». Это сделано следующими словами: «Однако уже на тот момент в аневризме я не сомневался и для подтверждения диагноза направил препараты в гистологическое отделение Бюро СМЭ Тверского облздравотдела…», а также «Заключение эксперта-гистолога подтвердило мой диагноз».

           Однако материалы уголовного дела доказывают обратное – в направлении на

      судебно-гистологическое исследование (л.д. 184, т.4, [14]) судмедэксперт Емельянов

      В.Г. не только не указал своего якобы имевшего место «диагноза», но и своей рукой

      подчеркнул соответствующее значение графы «цель исследования»: «установление

      диагноза – 2».

           Приведенные факты доказывают, что все слова в указанном протоколе допроса

      судмедэксперта Емельянова В.Г. о том, что он якобы обнаружил при вскрытии

      трупа Гурской Н.А. какую-либо патологию развития сосудов головного мозга

      являются вымыслом, целью которого является обоснование своих незаконных и

      необоснованных действий по делу об особо тяжком преступлении – убийстве.

          Таким образом, материалы уголовного дела указывают на то, что судмедэксперт

     Емельянов В.Г.  на допросе от 15.11.2002 г. дает показания, не соответствующие

     действительности, то есть ложные. При этом умысел судмедэксперта Емельянова

     В.Г. очевиден: скрыть тот факт, что «аневризма основания мозга» у моей жены

     Гурской Н.А. отсутствовала, а сам Емельянов В.Г. не имел объективных оснований

     для направления материалов дела по факту смерти моей жены на судебно-

     гистологическое исследование.

 

9.           Приведенный выше (в п. 8) вывод о необоснованности (и, следовательно, незаконности) направления судмедэкспертом Емельяновым В.Г. направления материалов дела на гистологическое исследование «для установления диагноза» подтверждается также показанием от 10 ноября 2002 г.  другого свидетеля – доктора медицинских наук, профессора Корнева Юрия Ивановича (л.д. 173-174, т. 4) [15]. В этих показаниях профессор Корнев Ю.И. указывает следующее: «Таким образом, аневризма, ее разрыв, это [неразборчиво] диагноз, который устанавливает патологоанатом, непосредственно при вскрытии. … Отмечаю, что после выявления при вскрытии кровоизлияния в мозг и при подозрении на разрыв сосуда необходимо гистологическое исследование для подтверждения диагноза – аневризма». Однако судмедэкспертом Емельяновым В.Г. непосредственно при вскрытии не был установил диагноз «аневризма», а материалы дела были направлены им на исследование не для подтверждения, а, как это было указано выше, «для установления диагноза».

 

10.       В том же протоколе допроса [13] судмедэксперт Емельянов В.Г. указывает на якобы имевшее место наличие телесных повреждений на лице Гурской Н.А. следующими словами: «Кроме того, я при вскрытии определил, что удары в голову потерпевшей наносились, о чем свидетельствовали повреждения на лице…». Это утверждение судмедэксперта Емельянова В.Г. также является вымыслом и опровергается материалами уголовного дела, а именно – в протоколе допроса инспектора ГАИ ДПС РОВД Калязинского района Иванова А.Н. (л.д.178-181, т.1) указано следующее: «Я видел кровь у той женщины на ветровке на правой стороне. Лицо было чистое». Умысел этого утверждения судмедэксперта Емельянова В.Г. также очевиден – скрыть тот факт, что смертельный удар кулаком был причинен Гурской Н.А. не в лицо, а в левую височную область головы (доказательства этого приведены выше в настоящем заявлении).

 

11.  Кроме того, на личную заинтересованность судмедэксперта Емельянова В.Г. в результатах экспертизы по факту убийства Гурской Н.А. указывает также следующий факт: в протоколе допроса от 15 ноября 2002 г. (л.д.168-170, т.4) [13] судмедэксперт Емельянов В.Г. указывает следующее: «При жизни аневризма головного мозга сопровождается частыми головными болями, неврологической симптоматикой. Однако не все больные обращаются по этому поводу к врачам».

           Эти показания были даны судмедэкспертом Емельяновым В.Г.  уже после того,

      как следствие получило 10 ноября 2002 года показания по этому поводу доктора

      медицинских наук, профессора Корнева Юрия Ивановича (л.д. 173-174, т. 4) [15], в

     которых указано следующее: «Аневризмы, тем более у больных, которым до 30-40

     лет, чаще носят симтомный характер, т.е. больные жалуются на головные боли,

     тошноту, головокружение, неврологическая симптоматика (потение (?)

    [неразборчиво]  конечностей,  пошатывание».

          Из материалов уголовного дела следует, что моя жена Гурская Н.А. (в девичестве Черненко [16]) закончила школу с золотой медалью [17], закончила Иркутский Государственный университет по специальности «Прикладная математика» [18], последние пять лет своей жизни работала ведущим инженером программистом на ответственной работе в Центральном Банке Российской Федерации [19]. Работая в системе Центрального Банка Российской Федерации, моя жена Гурская Н.А. ежегодно проходила (как следует из ее амбулаторной карты №15344)  диспансеризацию. При этом никаких жалоб от нее не поступало, и каких-либо иных объективных клинических проявлений патологии развития сосудов головного мозга обнаружено не было.

     Приведенные выше факты о состоянии здоровья Гурской Н.А. на момент убийства объективно исключает возможность наличия у нее какой-либо патологии развития сосудов головного мозга.

          При таких обстоятельствах утверждение судмедэксперта Емельянова В.Г. о том, что  «Однако не все больные обращаются по этому поводу к врачам» в отношении к убитой Гурской Н.А. является ничем не обоснованным предположением, целью которого является сокрытие своих противозаконных действий, совершенных им в процессе работы по настоящему уголовному делу.

 

       Считаю также необходимым подчеркнуть еще один факт, прямо указывающий на состояние здоровья Гурской Н.А. на момент ее убийства: материалы уголовного дела указывают на то, что она своим физическим вмешательством прекратила избиение меня двумя здоровыми молодыми  людьми, один из которых (ранее судимый), причинивший ей смертельный удар кулаком в левый висок, закончил в 1990 году Коломенский педагогический институт по специальности «Физическое воспитание» и впоследствии в течение ряда лет работал в школе №5 г. Калязина  преподавателем физического воспитания, а также на другом предприятии (материалы имеются в уголовном деле) спортивным инструктором.

       При росте 172 см. Гурская Н.А. имела вес 72 кг. (см. Акт №148 [5] «Труп женщины правильного телосложения, удовлетворительного питания, длиною 172 см.»), и, кроме всего вышеуказанного, чисто внешне выглядела здоровым цветущим человеком, в доказательство чего привожу ее фотографию [20] в составе сослуживцев, сделанную за три месяца до ее убийства.

 

       Таким образом, судмедэксперты Тверского областного бюро СМЭ – авторы заключения №4 от 09-10 января 2003 г., кроме изложенных выше нарушений статей 4 и 8 Федерального Закона о СМЭ, не учли факта полного отсутствия клинических проявлений – что обоснованно можно утверждать -  мнимого заболевания Гурской Н.А. («патологии сосудов головного мозга»).

 

         На основании изложенного, учитывая приведенные выше доказательства нарушений судебно-медицинскими экспертами, подписавшими Заключение №4, требований статей 4, 8, 16 Федерального закона о Государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации, учитывая, что указанные эксперты:

-необоснованно указали локализацию причиненного Гурской Н.А. смертельного удара кулаком в голову как «левая половина лба» (в то время как из материалов дела следует, что удар был причинен в левую височную область);

-в нарушение требования п. 2.20 «Правил судебно-медицинской экспертизы трупа», а также в нарушение требования циркулярного письма Минздрава РФ от 23.03.95 г.  №231/01-02 «Начальникам Бюро судебно-медицинской экспертизы Российской  Федерации» (стр. 9 письма) необоснованно указали на отсутствие необходимости исследовать шейный отдел позвоночника при телесных повреждениях головы со смертельным исходом;

-допустили приведение вымышленных фактов, утверждая, что «и они [повреждения] отсутствовали на коже и в мягких тканях шеи, органах шеи, вокруг шейных позвонков, которые тщательно исследовались судебно-медицинским экспертом и, что отражено в протоколе исследования»;

-не обнаружили и не дали оценку существенному противоречию в материалах дела относительно размеров телесного повреждения на левом виске Гурской Н.А.;

-не дали ответа на вопрос №9 следователя, включенный по моему ходатайству – ходатайству потерпевшего, и, в нарушение закона, никак не мотивировали невозможность ответа на этот вопрос;

 

а также учитывая, что производивший наружное и внутреннее исследование трупа Гурской Н.А. судебно-медицинский эксперт - заведующий судебно-медицинским отделением ЦРБ г. Кашина Тверской области Емельянов В.Г. допустил многочисленные нарушения  ведомственных инструкций и Федерального закона о Государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации, а именно:

-не указал факта окровавленности верхней одежды убитой Гурской Н.А.;

-уничтожил окровавленную одежду убитой Гурской Н.А. – важное вещественное доказательство в деле об особо тяжком преступлении;

-уничтожил соответствующий «Журнал регистрации носильных вещей, вещественных доказательств и ценностей»;

-не указал точную локализацию телесного повреждения –  последствия удара кулаком      (на левой височной области Гурской Н.А.);

-не выполнил обязательного исследования  шейного отдела позвоночника трупа Гурской Н.А.;

- необоснованно указал, что «Гурская Н.А. страдала  врожденной патологией сосудов головного мозга»;

-не имел оснований для направления материалов уголовного дела на  гистологическую экспертизу;

-необоснованно указал в протоколе допроса от 15.11.2002 г., что «на лице» Гурской Н.А. имелись телесные повреждения;

 

                                                            П Р О Ш У:

1.отозвать Заключение №4 от 9-10 января 2003 г. Тверского областного бюро судебно-медицинской экспертизы;

2.проверить изложенные в настоящем заявлении факты;

3.назначить повторную комиссионную экспертизу по факту убийства Гурской Н.А. без участия в этой экспертизе заинтересованных лиц, в том числе экспертов Республиканского центра СМЭ (проводивших экспертизы по этому делу ранее), а также экспертов Тверского областного бюро СМЭ;

4.провести служебное расследование деятельности по настоящему уголовному делу заведующего отделением судебно-медицинской экспертизы ЦРБ г. Кашина Емельянова В.Г., в процессе которого установить его личную роль и соответствующий умысел в уничтожении важного вещественного доказательства – окровавленной одежды убитой Гурской Н.А., и в уничтожении «Журнала регистрации носильных вещей, вещественных доказательств и ценностей»;

5.установить, при каких обстоятельствах стало известно об «утрате» «Журнала регистрации носильных вещей, вещественных доказательств и ценностей» за 1996 год;

6. проверить наличие соответствующей записи в «Журнале регистрации трупов» (обязательный срок хранения которого составляет 25 лет), поскольку логика подсказывает, что в этом журнале тоже не должно быть записей о трупе Гурской Н.А., или этот журнал тоже должен быть уничтожен;

7.на основании результатов проведенного служебного расследования сделать вывод об умысле судмедэксперта Емельянова В.Г. в процессе работы по этому уголовному делу, и принять решение о его ответственности за приведенные выше многочисленные нарушения закона и ведомственных инструкций, допущенные им  при  работе по настоящему уголовному делу.

 

В настоящее время уголовное дело в четырех томах находится в районном суде Калязинского района Тверской области. Я намереваюсь заявить  ходатайство в суд об отложении дела слушанием до получения мотивированного ответа на настоящее заявления.
               Потерпевший  ______________ Гурский Н.М.
                                                                                                28 апреля 2003 г.
          


 

 

 

Приложения: в количестве 20 на 43 листах:

 

1.      Ответ Министерства здравоохранения РФ от 31.01.2001г. №102/Г.

2.      Ответ Генеральной прокуратуры РФ депутату ГД РФ Гудкову Г.В. от 11.10.2002 г. №15/3-960-97.

3.      Заключение (экспертиза по материалам дела) №4 Тверского областного бюро СМЭ от 9-13 января 2003 г.

4.      Врачебное свидетельство о смерти Гурской Н.А. от 29 июня 1996 г. №128.

5.      Акт судебно-медицинского исследования №148 от 23 августа 1996 г. трупа Гурской Н.А. (л.д. 223-225, т.1).

6.      Справка следователя прокуратуры Калязинского района Тверской области Бородкина О.В. от 17.07.1996 г. (л.д. 72, т.1).

7.      Ходатайство от 10 ноября 2002 г. следствию об установлении судьбы вещественного доказательства.

8.      Письмо следователя Кашинской прокуратуры об «утрате» «Журнала учета вещественных доказательств».

9.      Письмо зав. Кашинского отделения СМО Емельянова В.Г. об «утрате» «Журнала учета вещественных доказательств».

10.  Фото здания Кашинского отделения СМО – вид с улицы (август 2002 г.).

11.  Фото здания Кашинского отделения СМО – вид со двора (август 2002 г.).

12.  Заключение эксперта №195 от 30 августа 1996 г.

13.  Протокол допроса Емельянова В.Г. от 15 ноября 2002 г.

14.  Направление на судебно-гистологическую экспертизу

15.  Протокол допроса д.м.н., профессора Корнева Ю.И. от 10 ноября 2002 г.

16.  Паспорт Гурского Н.М. – «Зарегистрирован брак с Черненко Н.А.».

17.  Аттестат Черненко Н.А. – «Золотая медаль».

18.  Диплом Черненко Н.А. – Иркутский государственный университет, специальность «Прикладная математика».

19.  Характеристика Гурской Н.А.

20.  Фотография Гурской Н.А. в составе сослуживцев в марте 1996 года.